В 2011 году в городе Зеленодольске неизвестный напал на общественного деятеля Алексея Соловьёва. Было возбуждено уголовное дело, и только в 2022 году за совершение преступления осудили бизнесмена и бывшего полицейского из соседнего Волжска Виталия Мельника. Побывав в Татарстане и Марий Эл, журналисты съёмочной группы Центра журналистских расследований «Резонанс» выслушали все стороны конфликта (Виталий Мельник сейчас находится в чистопольском СИЗО № 5, поэтому мы общались с его женой и друзьями) и даже познакомились с местным депутатом Евгением Ефремовым, который называет многое из происходящего на берегах Волги «татарстанским спрутом». Однако мы не стали делать акцент на громких коррупционных обвинениях, а просто решили рассказать о перипетиях длинного и запутанного уголовного дела.
ПОТЕРПЕВШИЙ: МЕНЯ ХОТЕЛИ ЛИКВИДИРОВАТЬ
«Начинает меня пытаться бить, я – уклоняюсь, защищаюсь. Это всё быстро, секунды. И я выбегаю в этот проём. Здесь он меня настигает и ударяет мне по затылку с правой стороны. Я падаю на землю, нахожусь на земле спиной. Он склоняется, и в какой-то момент у меня получается ударить его ногой по лицу», — подробно рассказывает потерпевший Алексей Соловьёв о том, как на него 21 октября 2011 года было совершено нападение.
Мужчина признаётся, что всё могло закончиться намного хуже, ведь он получил несколько ударов металлической палкой. «Я думаю, не запугать хотели, а ликвидировать. Человека бьют по голове, списывают это на каких-то бомжей, заводят дело по хулиганке и всё», — заявляет потерпевший.
По его мнению, в покушениях могут быть замешаны чиновники и сотрудники правоохранительных органов Зеленодольска. Показателем незаинтересованности некоторых структур в огласке истории — стали отказы в видеокомментариях по запросам нашей редакции. Сам Соловьёв говорит, что буквально «замучил» тогда органы своими жалобами и даже дошёл до главы СК РФ Александра Бастрыкина.
У потерпевшего действительно была конфликтная ситуация с местной властью, но в итоге следствие и суд не обратили на это внимание. Зато в соседней республике, в городе Волжск по фотороботу был найден Виталий Мельник, имевший, по мнению потерпевшего, сходство с нападавшим.
«В 2017 году его впервые позвали на допрос в зеленодольскую полицию. Муж сказал, что какое-то дело: «Я ничего не понял, поеду, съезжу». Когда приехал, он поставил меня в курс дела, что какой-то человек по такому-то делу меня опознал», — рассказывает жена Виталия Кристина Мельник.
Друзья и родственники Мельника были сильно шокированы, когда его обвинили в серьёзном преступлении. Они не верят в это до сих пор, считают выводы следствия и суда — нелогичными. В 2011 году осужденному было 23 года, он только что закончил школу милиции, работал в органах, мечтал стать адвокатом.
«В 2011 году Виталик был на службе – он служил в полиции. Это, во-первых, а во-вторых, он уже тогда чувствовал себя неплохо, у него не было каких-то серьёзных нужд, из-за которых он мог бы вступить в конфликт с человеком и довести этот конфликт до того, чтобы покушаться на жизнь, — отметила в беседе с «Резонансом» Анастасия Фомина (Евтеева), знакомая Виталия Мельника. — То, как сейчас вывернули эту историю, и то по какой статье посадили Виталика, в моём понимании, человек и статья, вот этот человек именно Виталик Мельник и его статья, они вообще не могут в принципе никак соприкасаться».
«Здесь произошла чудовищная ошибка. Наверняка было покушение или какой-то хулиганский поступок и где-то гуляет этот человек, который это совершил, и очень больно осознавать, что именно наш Виталий страдает от этого», — подтверждает Елена Максименко, тёща Мельника.
«Я Виталика знаю, то есть, его характер, что он в принципе вообще такого даже не мог совершить, потому что он справедливый человек и на такой поступок он никогда в жизни бы не пошёл», — уверяет Даниил, друг осужденного.
Про Алексея Соловьёва многие в Зеленодольске также отзываются с хорошей стороны.
«Мы ещё в прошлом созыве были депутатами, общались неоднократно, и у меня сложилось впечатление, что это абсолютно грамотный, юридически грамотный, адекватный человек с математическим складом ума», — отмечает депутат Зеленодольска Евгений Ефремов.
А вот в Волжске ситуация иная. Там общественное мнение, скорее, на стороне Виталия Мельника.
«Ещё раз повторюсь, в этом городе все друг друга знают. И зная Виталика, многие верят в то, что решение вынесено, к сожалению, неправильно», — говорит Анастасия Фомина (Евтеева).
Сам осужденный, по словам его тёщи, неприязни к Соловьёву не испытывает.
«Он ни разу плохо не сказал о потерпевшем. Всегда говорил, что он просто ошибается. “Тётя Лена, поймите, он просто ошибается. Он прозреет, всё будет хорошо, не переживайте – мы победим”», — рассказывает Елена Максименко.
МОТИВА НЕТ, АЛИБИ ЕСТЬ, НО СУД НАСТАИВАЕТ НА ВИНОВНОСТИ
В 2020 году суд оправдал Мельника, а через два года – назначил наказание – «отбывание в колонии строгого режима сроком на 6 лет». В качестве мотива преступления суд указал некие «личные побуждения». Однако, из дела известно — потерпевший и обвиняемый ранее никогда не общались и вообще не были знакомы. Тогда что такое «личные побуждения» по мнению суда?
Людмила Соловьёва, юрист ООО «Человек. Закон. Пресса», поясняет: «Пленум Верховного суда РФ разъясняет, что должна быть установлена форма вины, выяснены мотивы и цели, в том числе мотив (может быть корысть, это может быть из личных побуждений). Но опять-таки это нужно расписать. Какая взаимосвязь между преступником и потерпевшим: они должны быть либо лично знакомы, либо через третьих лиц; какая-то взаимосвязь между ними должна быть установлена. То есть, просто так без описания конкретики не может быть вынесен приговор обвинительный».
Родные также настаивают на железном, по их мнению, алиби, которое есть у осужденного. Дело в том, что 21 ноября 2011 года вся семья отмечала рождение племянницы Виталия, и как вспоминает жена осужденного, именно в этот день будущий муж познакомил её со своей семьёй.
«21-го числа мы были вместе, он никуда не отлучался, потому что это был день, когда мы знакомились с его семьёй. То есть, он меня впервые тогда привёл в семью – к сёстрам, к маме, — и он не отлучался от меня никуда, только на площадку к соседям за стульями, так как народу было много, а стульев нам не хватало», — вспоминает Кристина Мельник.
Муж сестры Мельника, Евгений Наумов, тоже, по его словам, хорошо помнит тот день:
«Виталий прилетел с отпуска с Доминиканы, привёз подарки всевозможные, рассказывал, что и как. Соответственно – у нас свой праздник, у него свой. Эти события объединились, и вот мы посидели, попраздновали примерно, я не помню, до двенадцати ночи, наверное».
«Я помню, что мы выпивали, это чисто я помню. Потому что он привёз какую-то «Маму Хуану» – необычный такой напиток, и они с мужем попробовали. Соответственно он тоже выпил и куда-то ехать, такого у нас точно не было, чтобы он пьяный за руль садился. Не принято было сотруднику полиции, куда-то ездить. У нас это очень жёстко и строго», — вспоминает сестра Мельника Вероника Наумова.
«Мы с Виталиком выходили курить, соответственно и зашли за стульями, так как не хватало», — добавляет Евгений.
Показания родственников, а это около десяти человек, подтверждает соседка Марианна Николаева, у которой шумная компания брала те самые стулья.
— Мы спросили: «Чего вы гуляете?» Они сказали, что родила и отмечаем выписку, хотя ребёнка ещё нет, просто собрались, потому что (маму) выписали из больницы соседку.
— А кто заходил?
— Заходила Вера, Виталик заходил, по-моему, Женя заходил.
Правда, в приговоре суда отмечено, что у родственников разнятся показания о дате празднования – то ли это было 20, то ли 21 октября. Сестра Виталия Мельника, объясняет это так: «Никакой путаницы у родственников не было. Они сразу все говорили, что 21-го. Единственно, была путаница, что говорили — «с ребёнком». Потому что повод был – рождение ребёнка. Но рождение ребёнка, когда с ребёнком вместе или просто повод встретиться как бы после рождения ребёнка – вот это путаница произошла».
Кстати, по её словам, 7 ноября, родственники собрались снова, чтобы отметить рождение малышки, которую к тому времени уже выписали из йошкар-олинского перинатального центра. И, тем не менее, родственникам и их соседям суд почему-то не доверяет. Может быть, во время следствия можно было найти дополнительных свидетелей, но этого сделано не было.
КАК РАССЛЕДУЕМ, ТАК И СУДИМ
В полиции Зеленодольска нашей редакции так и не смогли ответить на вопрос, как и при каких обстоятельствах пропало вещественное доказательство – орудие нападения.
В Следственном комитете не объяснили, почему, несмотря на причинение «лёгкого вреда здоровью» Соловьёву, обвинение было переквалифицировано на более тяжкое – покушение на убийство.
И наконец, в прокуратуре не рассказали, почему проверка по базам фоторобота, составленного в 2012 году, была произведена только через пять лет, в 2017-м?
Потерпевший Соловьёв также утверждает, что расследовать его дело никто не спешил. Однако после того, как через год неизвестные напали уже на сотрудника местного Следственного комитета, машина правосудия со скрипом заработала.
«Нападение на сотрудника Следственного комитета… Тут приезжает следственная группа, то есть уже все поднимаются и в рамках этого дела, а моё дело полиция практически не расследует, они приглашают меня, они проверяют версию, что это тоже сделал Батин, допрашивают Батина, и мы составляем фоторобот», — заявляет Алексей Соловьёв.
Сергей Батин – экс-глава Зеленодольского муниципального района, экс-сенатор Республики Татарстан. По версии потерпевшего, именно он являлся заказчиком преступления в 2011 году. И хотя его фамилия фигурирует в уголовном деле, доказательств его причастности и связи с Мельником обвинение суду не представило.
«Проверялись звонки, детализацию делали – ни с кем, на кого потерпевший указывал, ни у кого никаких созвонов не было», — заявляет Вероника Наумова.
Кристина Мельник вспоминает, что в ходе следствия в Сбербанк были сделаны запросы, где ответили, что никаких денег Виталию Мельнику ни от кого не поступало. По её словам, прошлые и нынешние бизнес-проекты, до сих пор существуют за счёт тех же кредитов и ипотеки.
Возможно, из-за того, что следствие в своё время не ответило на множество вопросов, суду теперь приходится опираться на «полуправду». Например, непонятно, как проводилось опознание подозреваемого по фотографиям.
«В самом протоколе опознания фото статистов, которые были вклеены, они, во-первых, не имели общих сходств на тот момент с «подозреваемым» и фото «подозреваемого» было сильно выделено», — рассказывает Александр Клюкин, адвокат Виталия Мельника.
Кристина Мельник добавляет: «Фоторобот вообще не похож на Виталия, и плюсом к этому – фоторобот составлен на белом фоне, и фотография выделена тоже также белым фоном. Все остальные участвующие в данной процедуре обозначены на тёмном фоне».
Но это не всё. Оказалось, что в Волжске есть ещё люди, очень похожие на Мельника. Защита даже пригласила в суд в качестве свидетеля местного футболиста Дмитрия Солодянкина.
«Представим, если бы база «Сова» выдала фотографии по этому роботу нашего свидетеля, которого мы привели в суд, вот мы что хотели пояснить. То есть, привлекался бы тогда он, а не мой подзащитный», — предполагает адвокат.
Он рассказывает, что его подзащитного путали не только с футболистом, но даже с одним из следователей: «Придя в кабинет следователя, я спрашивал: «Как ты проходишь через проходную, ведь там охрана?» Мы сперва не понимали, а его просто не останавливали. А получилось так, что были действительно сходства моего подзащитного с одним из следователей».
Клюкин добавил — потерпевший на протяжении всего следствия менял показания.
«Они изменялись именно в описании лица, совершившего нападение – рост, телосложение, национальность. В одних из показаний потерпевшим указывается, что славянской внешности (нападавший), в других – марийской внешности. На вопросы защиты в ходе судебного заседания, что он под этим подразумевает, он сказал, что «это лично моё мнение, а объяснить я это никак не могу», — пояснил Александр Клюкин.
Так действительно ли потерпевший чётко запомнил лицо нападавшего и узнал его спустя шесть лет?
Можно ли в таком случае категорично утверждать о виновности Мельника и выносить ему обвинительный приговор?
СВИДЕТЕЛЬ, КОТОРЫЙ УЖЕ НИЧЕГО НЕ ПОМНИТ
В ходе нашего журналистского расследования мы нашли одного из свидетелей нападения на Соловьёва, который, как оказалось, практически ничего не помнит!.. И его можно понять, всё-таки прошло более 10-ти лет.
— С той стороны бежали двое. И я вроде не помню, был у него прут или какой-то этот.
— А что Вы в суде говорили, был прут или нет?
— Я не помню уже. И первый бежал и кричал: «Помогите!»
— И что потом было?
— Потом он подошёл сюда, попросил меня, чтобы я вызвал скорую.
То есть, потерпевший после избиения железной палкой сам подошёл к людям и попросил о помощи. Тогда при чём здесь покушение на убийство? Нападавший, как известно, убежал.
А вот, что о Виталии Мельнике говорит Равиль Сиразеев, его знакомый, с которым они вместе занимались дзюдо. «Убегать – не убегал бы, наверное. До конца бы остался, если даже такое случилось бы. Смысл убегать? Он не из трусов, по крайней мере», — уверен тренер по дзюдо.
«В этом деле не хватает какого-то пазла. То есть, как будто знаете, бывает такое, когда голубое небо пазлом собираешь. В детстве я помню, ты собираешь, у тебя вроде идёт этот пазл, оно такое же голубое и ничем не отличается, но ты понимаешь, что она не встаёт до конца, вот эта картинка, то есть, где-то всё равно не будет», — размышляет Кристина Мельник.
Может быть, некоторые моменты уголовного дела действительно остались загадкой, в том числе и для судебной инстанции?
ПОТЕРПЕВШИЙ ТОЖЕ НЕ ДОВОЛЕН ПРИГОВОРОМ
Интересно, но и Алексей Соловьёв не доволен теперь уже и обвинительным приговором. Он считает, что Мельник всего лишь исполнитель, а заказчик продолжает оставаться на свободе.
«Если внимательно к этому отнестись, то данный приговор на самом деле – это оправдание заказчика», — подчёркивает потерпевший.
Дело, о котором мы вам рассказали, и впрямь не из простых. И, наверное, главное сейчас — не отправить за решётку невиновного.
Мы попытались поговорить с осужденным, который сейчас находится в СИЗО, чтобы он сам прояснил ситуацию, но как оказалось получить разрешение на интервью в изоляторе дело непростое.
14 февраля в Верховном суде Республики Татарстан будет рассмотрена апелляция, с которой в вышестоящий суд обратился Виталий Мельник. Родственники и близкие осужденного живут только надеждой на справедливое решение.
«Как будто мы сейчас живём, как будто это всё не с нами происходит, и мама не дождалась. Мама очень переживала за брата, и очень не хотелось бы ей верить… И вообще она не верила, что могли её сына такого правильного обвинить в такой тяжкой статье», — со слезами на глазах говорит сестра Мельника Вероника Наумова.
Центр журналистских расследований «Резонанс» будет следить за этим непростым делом.
