В апреле в Ростове-на-Дону в офисе концерна «Покровский» были проведены масштабные обыски и задержаны несколько человек, которые хоть и не являлись штатными сотрудниками концерна, но имели отношение к деятельности предприятия. Все задержанные были этапированы в Москву, где Басманный районный суд вынес постановление об их аресте.
По информации нашего источника, своими действиями силовики серьёзно намекнули «горячим головам» на юге России о недопустимости рейдерства. После обысков и арестов даже известный своими либеральными взглядами Уполномоченный по защите прав предпринимателей Борис Титов заявил на всю страну, что на берегах Дона наконец-то был нанесён «мощный удар по рейдерству, как печальному факту из жизни российского бизнеса».
Небезынтересно, что глава концерна Андрей Коровайко постоянно проживает за рубежом, а российские СМИ «прославляют» его детище, с годовым оборотом в несколько десятков миллиардов рублей, не столько сельхозпобедами, сколько примерами того, как неуступчивые конкуренты концерна в разных сферах словно по велению волшебной палочки оказываются на скамье подсудимых.
Одна из таких громких историй, когда в Ростове-на-Дону «за вымогательство» задержали бизнесмена Союна Садыкова и юриста Юлию Мазур (он на фото — слева, она — справа), произошла ещё в феврале 2019 года.
Накануне Юлия Мазур оказалась на свободе – после 2,5 лет в СИЗО её выпустили на лечение. Обвиняемая рассказала СЗИЦ «Человек и закон» — ЦЖР «Резонанс» о том, как она попала за решётку, была отпущена из изолятора по состоянию здоровья и продолжает сегодня доказывать свою правоту.
По словам Юлии Мазур, после задержания и помещения в СИЗО она направила в прокуратуру и следственный комитет около 1,5 тысяч (!) жалоб.
— Писала по две жалобы в день. Но их собирали по 10-15 и давали один ответ-отписку. Тогда я снова их разбивала и просила ответить на каждую из жалоб. Но, вы же понимаете, как всё это очень сложно, а находясь под стражей практически нереально. Некоторые заявления, например, я отправляла в феврале, времени прошло почти 4 месяца, а их так никто не рассмотрел. Отрадно, что сейчас в отношении наших обидчиков, правда по их другим деяниям, заведено уголовное дело.
— Это те самые люди, которые были задержаны в апреле в Ростове-на-Дону (два бизнесмена и три юриста), а потом арестованы столичным Басманным судом, в том числе по обвинению в вымогательстве?
– Да, совершенно верно. Но не всех удалось задержать, а только пятерых, ещё трое сейчас в бегах. Правда, повторюсь, пока их нельзя назвать фигурантами по нашему делу — это не совсем юридически грамотно. Но я собираюсь донести до следственного комитета, что в нашем случае представители концерна «Покровский» и аффилированные им лица замешаны и в других деяния, которые также можно рассматривать в качестве уголовно наказуемых.
– Что произошло в ростовском в ресторане «Рис» в феврале 2019 года, когда задержали вас и бизнесмена Садыкова?
— Произошло следующее. У меня своя юридическая фирма в Москве и когда я ещё в начале 2000-х отдыхала на Черноморском побережье, то познакомилась там с акционерами пансионата «Небуг», которые попросили: «Вы – юрист, поэтому помогите нам, потому что нас хотят лишить имущества». После этого потихонечку, на протяжении практически 15-ти лет, я помогала разным собственникам, в тех или иных, судебных процессах по этому пансионату. Сами собственники, в числе которых ООО «Интерлес-Л», боролись с «покровскими» за имущество, я же, участвуя в процессах, собрала достаточно большой объём информации. И в моём архиве накопилось немало документов, доказательств, информации по фактически рейдерскому захвату пансионата. Но тогда, ни я, ни кто-то другой ещё не понимали, что это за такая серьёзная проблема в масштабах страны – концерн «Покровский». Это маленькая предыстория.
В 2018 году ростовские собственники компании «Небуг», которые уже фактически завершили захват пансионата, пригласили меня и представителя собственника компании «Интерлес-Л» Союна Садыкова на переговоры, чтобы закончить многолетние споры и заключить мировое соглашение. Первый этап переговоров состоялся в декабре 2018 года. Фактически предварительные договорённости были уже получены, ростовчане были готовы заключить мировое соглашение и выкупить у «Интерлеса» оставшиеся объекты. Следующий этап переговоров назначили на февраль. 5-го февраля мы договорились, что ростовчане полностью забирают объекты «Интерлеса» и готовы заплатить за это деньги. Но 6-го числа, вместо того, чтобы подписать какое-то рамочное соглашение, они принесли с собой на переговоры в качестве аванса денежные средства, и Союн Касумович согласился взять этот аванс, как задаток в счёт будущего мирового соглашения. Я была против потому, что как юрист понимала, что контрагент у нас опасный. До последнего отговаривала его брать деньги. Но воля собственника – есть воля собственника. Мы взяли в качестве предоплаты 5,5 миллионов рублей. Союн Садыков уже писал расписку и в этот момент в помещении появились росгвардейцы с оружием: Союна Касумовича положили на пол, а меня взяли на прицел, после чего нас задержали.
— Вы не ожидали такого окончания коммерческих переговоров?
— Да, картина была действительно жуткая. Если честно, когда появились люди в форме, я подумала, что это просто «театрализованное представление» — и нас бандюганы отвезут на Дон, чтобы… отправить на дно. Ведь по закону-то с нашей стороны всё было абсолютно чисто без малейших противоправных действий. Ни я, ни Союн Касумович ничего такого не совершили в принципе. После этого против нас возбудили уголовное дело. Куда я только потом не жаловалась… Полный ноль! Отписки, отписки, отписки… Ростовская область – это зона какого-то вопиющего беспредела. Я не ожидала, что в Российской Федерации вообще такое возможно. Это словно какое-то Средневековье…
— Как дело о вымогательстве, в котором вас обвиняют, может быть связано с концерном «Покровский»?
— В нашем конкретном деле был сделан заведомо ложный донос, поддержано наше задержание. У меня очень много информации, много документов не только по объектам «Интерлеса», я по всему этому пансионату владею информацией. Но они там всё захватили и, конечно, я для них человек опасный. Когда у меня на нервной почве в СИЗО вскрылось онкологическое заболевание, даже получив документы о невозможности содержания под стражей, меня ещё 4 месяца удерживали абсолютно незаконно! Я даже не могу подобрать слова, чтобы описать весь этот кошмар. А Союн Касумович продолжает оставаться в изоляторе. Он тоже больной человек, в возрасте, у него тоже есть противопоказания. К нему «покровскими» даже был подослан «чужой» адвокат, который его целый год обманывал. Просто он очень доверчивый, честный, порядочный. Ему предлагали против меня дать показания и отпустить на свободу… Чего там только не происходило. Жуткая ситуация!
– Почему силовики поверили «покровским», а не вам?
— У меня тот же самый вопрос. Ведь закон – есть закон. И в нём прописаны правила поведения, как для обычных граждан, так и для силовиков, прокуратуры, для следственных органов, для суда. Для всех есть предписанные нормы, и каждый, в силу своих полномочий должен их исполнять. Но не исполняет никто. Ни прокуратура в Ростовской области, ни следственные органы, ни суды. Мне очень стыдно говорить эти слова, я вообще очень законопослушный гражданин, я столько студентов выучила, говорила им: «Если не знаешь, как поступать, поступай по закону». Это мой девиз. Но я не знаю, почему нам не верят. Я не могу найти оправдания таким действиям. У меня есть тома документов, я всё могу подтвердить. Если создать какой-то информационный ресурс и просто выложить там эти документы, то многие коллеги содрогнутся, когда это увидят! Юристы в ужас придут от того, что это вообще возможно! Уже сейчас в Москве мои знакомые адвокаты, с которыми я работала ещё до заключения под стражу, говорят: «Дело, которое было передано в суд против вас — это инквизиция какая-то». То есть, оно вообще без события преступления!
— С информационным ресурсом неплохая идея.
– Да. Я столько передумала за эти два года, пока находилась там. У меня столько в голове мыслей. Есть желание ещё пойти в Академию правосудия в Москве, где создают целые программы, чтобы проверять квалификацию прокуроров, следователей. И в том же Ростове-на-Дону нужно взять каждого и проверить на профпригодность. Или они действительно профнепригодны, или настолько коррумпированы, заинтересованы в нарушении закона, что просто попирают его всеми частями тела. Кстати, я москвичка, у меня здесь был бизнес, который развалился за эти 2,5 года, потому что у юриста есть только имя и личное участие. А что могли сказать клиентам мои сотрудники, если их руководитель – директор фирмы сидел 2 года в тюрьме по подозрению в вымогательстве?
— Почему, на ваш взгляд, руководство концерна «Покровский» скрывается за границей, и только сегодня силовики проявили интерес к деятельности некоторых лиц, связанных с этой организацией?
– Эти люди убежали за границу после пожаров в Ростове-на-Дону (в августе 2017 в городе сгорело более сотни домов частного сектора, а по одной из версий «покровские», занимающиеся ещё и строительным бизнесом, были заинтересованы в «расчистке территории»). Но вы же понимаете, что здесь ещё остались их доверенные из лица. Я очень многих знаю лично. А ещё посидев в ростовском СИЗО – «ростовском централе», как он называется, — я теперь ещё знаю и их жертв, то есть, тех, кто пострадал кроме нас.
– А много таких людей и кто они?
– Очень много. Только в моё поле зрения попали человек 20-25. В основном это родственники тех, кто сидит по громкому кущёвскому делу, когда произошла жуткая трагедия с массовым убийством. Тех, кто участвовал в том кровавом деле посадили, но в собственности их родственников — детей, жён, престарелых родителей — остались многочисленные сельхозугодия. А поскольку эти люди на сегодняшний день слабые, то они подверглись рейдерскому захвату со стороны «покровских».
– Грубо говоря: «вор у вора рубашку украл»?
– Образно говоря, да, но на самом деле там надо разбираться, ведь пострадали тоже совершенно невинные люди. Конкретно со мной в одном и том же автозаке возили на мероприятия домохозяйку (Наталью Цеповяз-Стришнюю), которую примерно по такой же схеме, как и нас с Союном Садыковым, спровоцировали взять некие денежные средства, а затем обвинили в вымогательстве. Насколько я знаю, у неё уголовное дело на сегодняшний день уже прекращено, и она реабилитирована. Как я предполагаю, она обратились в следственный комитет и именно по её заявлению, скорее всего, и возбуждено уголовное дело в центральном следственном управлении.
– Вы говорите о схеме. А можно не брать деньги, которые предлагает контрагент?
— Не просто можно, а нужно не брать! Если вы переговорите с моим партнёром Союном Касумовичем, он подтвердит, что я говорила: «Не надо!» А он ответил: «Юль, лучшего предложения не будет. С этими людьми нужно брать то, что они предлагают. На их стороне сила». К сожалению, срабатывает то, что люди, которые устали от рейдерства, бесконечных судебных тяжб, от бесконечных преследований, готовы взять хоть что-то за свою же собственность, чтобы не остаться вообще без всего. Срабатывает инстинкт – лучше синица в руке, чем журавль в небе. Многие соглашаются взять и попадаются на эту удочку.
— Вы сейчас на свободе, Союн Садыков в СИЗО, но судебный процесс продолжается?
— Да, судебный процесс в Ростове-на-Дону действительно продолжается. Кстати, на нескольких последних заседаниях свидетели со стороны обвинения в суд не явились. Возможно, это произошло после того, как органы арестовали этих пятерых, и теперь их подельники уже боятся давать заведомо ложные показания против нас.
Игорь Зубов
Игорь Зубов
