За ребёнком – в суд. Суррогатные и биологические родители бьются в судебных процессах за детей. В праве на родительское счастье их защитил бы закон. Но его нет. Существующие договоры на оказание услуг определяют ребёнка как товар. Северо-Западный правовой центр «Человек и закон» выяснил, что права супружеских пар, доверяющих вынашивать своих детей суррогатным матерям, не защищены.
Чтобы стать родителями, Марина и Сергей Фроловы провели двадцать лет в больницах и полтора года – в судах, отстаивая своё право на детей, которых родила суррогатная мать. Она не только отказывалась отдавать детей, но даже запрещала им общаться.
Сергей Фролов, биологический отец двойняшек, так вспоминает немногочисленные встречи с суррогатной матерью и детьми: «На протяжении всего этого года, пока она гуляла, мы имели возможность видеть детей раз в неделю, раз в две недели. Мы подходили на прогулках, и всё это заканчивалось нелицеприятно – криками, руганью».
Между Фроловыми и суррогатной матерью был заключен договор: согласно ему сумма, которую биологические родители платят за ребёнка, увеличивается в случае рождения сразу двоих детей. Но главное – суррогатная мать обязана передать детей биологическим родителям. Но Фроловы, уплатив все деньги, детей так и не получили. Спустя год городской и районный суды обязали суррогатную мать вернуть двойняшек в семью. Основанием послужила 309-я статья Гражданского кодекса, согласно которой договорные обязательства должны исполняться в полном объёме. «Обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и иных правовых актов», – гласит 309-я статья ГК РФ.
Однако Семейный кодекс на договор суррогатного материнства смотрит иначе. Он стоит на страже интересов матери. Причем, мать – это та, которая родила. То есть в данном случае – суррогатная. И уже она решает, на кого будут записаны дети. Так, согласно части 4 ст.51 Семейного кодекса РФ, «лица, состоящие в браке между собой и давшие своё согласие в письменной форме на имплантацию эмбриона другой женщине в целях его вынашивания, могут быть записаны родителями ребёнка только с согласия женщины, родившей ребёнка (суррогатной матери)».
В прошлом, чтобы получить статус родителя, достаточно было просто забрать ребёнка из роддома. А сейчас нужен документ, определяющий, кто отец, а кто мать. В век высоких технологий мать – не та, кто родила, и даже не та, кто воспитала. А та, что вписана в свидетельство о рождении.
«Кто такая суррогатная мать не прописано никаким образом, – сообщает юрист Константин Селикаев. – Мать – это то лицо, на которого записаны дети. То есть по факту – на которого оформлено свидетельство о рождении».
У четырёхлетнего Алёши (имя ребёнка изменено – прим. ред.) из Санкт-Петербурга – четыре родителя и два свидетельства о рождении. В первом записаны супруги Анна и Евгений. Во втором – совсем другие люди. Сергей – отец из второго документа – появился в жизни Анны – женщины из первого – ещё до рождения Алёши. Это он сделал предложение о рождении ребёнка с помощью суррогатной матери.
«Он сказал, что будет заниматься бумагами, всё будет сам делать, найдёт эту девочку, всё организует», – вспоминает планирование беременности Анна Начаткина.
Сергей самостоятельно нашёл суррогатную мать. И заключил с ней договор на рождение ребёнка, согласно которому он был представителем интересов будущей матери. Квартиру сняла Анна, каждый месяц она отдавала суррогатной матери по 10 тысяч на содержание, а после родов заплатила ещё 500 тысяч рублей. Новорождённого и документы на ребёнка привёз в семью Сергей. Кстати, согласно справкам, Анна родила ребёнка сама. Но в другом регионе страны.
«Он сказал, никакого обмана нет. Чтобы не было никаких вопросов, якобы, чтобы никто не спрашивал, что и как. Ты родила и всё. Съездила туда в командировку», – объясняет поведение своего друга Анна.
Себе Сергей тоже сделал второй комплект документов. И если верить ему – отец Алёши именно Сергей. Так у одного ребёнка появилось 2 свидетельства о рождении. И несколько отцов, которые теперь спорят о праве на ребёнка.
Евгений Начаткин, муж Анны, утверждает, что Сергей угрожал ему: «Он говорил: «Расстанься, этой мой сын. И чтобы тебя рядом с ним не было».
В спор вмешалась прокуратура. Документы ребёнка признали недействительными. А в конце августа к Начаткиным пришла полиция. Анна помнит страшные слова, с которыми стражи правопорядка обратились к ней: «Сказали мне, чтобы я собрала вещи сыну. Что его у меня заберут, что мы – похитители. Что у нас групповое похищение, и мы за это ответим».
Генетическую экспертизу никто не делал. Но ребёнка отдали Сергею. Он увёз мальчика в Калининград. А в Петербурге возвращения Алёши ждут другие мама и папа.
«Тёмочка, сынуля, тебя здесь всё ждёт, – обращается к сыну Анна Начаткина. – Твоя рубашечка, в которой ты должен был пойти в садик в первый день, все твои вещи, твои игрушки…»
О сыне Анне и Евгению теперь напоминают лишь фотографии и детские рисунки.
У Ольги и Дмитрия Сазоновых от дочек остались всего две маленькие фотографии. Девочки находятся с суррогатной матерью в Якутске. Суррогатную мать – Преславу – для своих будущих детей нашла сама Ольга.
«Я не пошла через агентство, потому что хотела контролировать абсолютно всё. Агентство не даёт такой возможности – ты не видишь маму, а у меня была возможность прикасаться к животику, как-то контактировать…», – рассказывает Ольга Сазонова, биологическая мать двойняшек.
Ольга сама составила договор на рождение детей. Согласно документу суррогатная мать получала зарплату по беременности, деньги на ведение хозяйства, кроме того ей оплачивали аренду жилья. На сроке в семь месяцев у Преславы была диагностирована угроза выкидыша. Из больницы суррогатная мать сбежала, и больше Сазоновы её не видели. Но появилась посредница.
«Посредница мне ответила, что все вопросы по Преславе решает она, что больше я с Преславой не общаюсь, что рожать они будут в Москве, они уже нашли врача. И позже стало выясняться, что сумма по договору будет иная», – вспоминает Ольга.
Посредница потребовала изменить условия по договору на рождение детей. Либо увеличить сумму вознаграждения, либо за полученные деньги отдать лишь одного из двойни. В записи телефонного разговора слышно, как она угрожает биологической матери.
«Или делай, как мы сказали, или ты мне хоть роту ОМОНовцев приведи, у меня все документы с роддома на руках. Она (суррогатная мать – прим. ред.) докажет, что это её дети», – кричала в трубку женщина.
Спустя месяц после рождения детей Сазоновых суррогатная мать и её представительница исчезли. Совсем. Сазоновы потеряли и детей, и деньги. Но сдаваться они не собираются.
Виктор Малахов, адвокат семьи Сазоновых, так комментирует позицию своих доверителей: Мы будем добиваться общения и с депутатами Государственной Думы, и с правоохранительными органами – будем стараться изменить закон. Даже если нам потребуется дождаться совершеннолетия этих детей, мы в любом случае будем добиваться возврата их в семью.
Отношения суррогатной матери и биологических родителей регламентируют договоры об оказании услуг на коммерческой основе. Согласно Гражданскому кодексу, ребёнка забирает тот, кто оплачивает услугу по его вынашиванию. То есть – его биологические родители. Но Семейный кодекс гласит: без согласия суррогатной матери биологические родители не могут зарегистрировать ребёнка на себя. И если стороны не договариваются – место жительства новорождённого и родственные отношения с ним определяет суд. Хотя за время судебных разбирательств дети успевают вырасти…
Сыновьям Фроловых исполнился год и три месяца, когда их вернули к биологическим родителям. Сын Анны Начаткиной свой четвёртый день рождения отметит с новым, пока ещё незнакомым отцом. А дочерям Ольги и Дмитрия уже исполнился год. Их биологические родители найти пока не могут – дети живут в другом городе под другими именами, которые им дала суррогатная мать.
Анастасия Вербицкая
Фото: СЗПЦ «Человек и Закон».
