Горожане покупают у застройщиков новые квартиры, а местный бюджет, который наполняют, в том числе те же самые горожане, вкладывает средства в постройку садиков, школ, дорог. Всё это, по мнению координатора общественного движения «Гражданин Пушкин» Александра Беляева, говорит о том, что обычные жители – это не просто собственники, а — главные соинвесторы развития города, к мнению которых невозможно не прислушиваться.
В интервью «Резонансу» петербургский активист рассказал, что горожане имеют право требовать у власти и бизнеса, не только комфортных условий для себя, но и грамотного планирования развития территорий для будущих поколений, и даже отказа от самой застройки, если это нарушает экономику, экологию. Интервью мы записывали в ходе работы над материалом о Гуммолосарах, где жилые дома построили, а необходимую инфраструктуру построить «забыли».
— Александр, что нужно делать людям, в тех же Гуммолосарах, например, о которых мы говорили?
— Если не давить, условно говоря, на самый верх – на губернаторов, вице-губернаторов, то этот процесс так и будет «лежать в папках», будет очень вялотекуще развиваться. Потому что эти чиновники не бывают там, не видят ситуации, не видят проблем, не придают им значения. Если им будет один активист писать, типа Беляева или кого-то, то они подумают: «Да и, и ладно! Вечно там бузят, всё-то им не нравится, какой-то политический протест, пиар». А когда масса жителей покажет, что действительно существует проблема, потребует, поставит ультиматумы, в том числе и политические: «Не решаете вопрос – уходите в отставку!» Если, допустим, не к губернатору вопрос, то — к главе Комитета по строительству. В том числе можно добиваться жителям выездных совещаний, чтобы чиновников «выдёргивать под камеры», — от районных администраций, комитетов до губернатора, — чтобы были даны конкретные поручения, обещания, конкретный срок. Либо даже в Смольном проводить, как шушарцы постоянно давят и у них постоянно какие-то совещания проходят. Когда шушарцы выступили с пикетами в 2019 году, возле Смольного, с бессрочными, это запустило процесс, это ускорило процесс в Шушарах по всем фронтам, потому что они вынудили Линченко (Николай Линченко – вице-губернатор Санкт-Петербурга, отвечающий за строительство и архитектуру – ред.) приехать в Шушары на выездное совещание, где были розданы конкретные поручения. И действительно, социалка начала строится быстрее,… транспортная инфраструктура, что-то начало появляться. Какая-то даже схема появилась, концепция. А здесь, в Гуммолосарах, с транспортной инфраструктурой вообще вопрос нулевой. Что там сейчас будет происходить в ближайшие годы?.. Сейчас дорожной карты вообще никакой нет. Там всё сдвигается. Там продолжение Данини (улица Архитектора Данини – ред.) даже проектировать не начали, и непонятно, кто этим будет заниматься. Застройщики не строят продолжения Камероновской от ЖК «Александровского» до «Инкери». Люди ездят по одной Садовой улице все. Там даже тротуаров нет. То есть, всё это очень медленно, и нет даже никакого диалога с жителями, нет контакта. Жители пишут во ВКонтакте, получают какие-то отписки от этих ЦУРов (Центров управления регионом — ред), которые пересылают обращения жителей и т.д. В любом случае, нужно сейчас нужно активность жителей наращивать.
— То есть, всем жителям Пушкинского района нужно быть более активными?
— Да-да! Я понимаю, что по сути жители не обязаны этим заниматься, но ситуация такова в текущих реалиях, что мы имеем вот такую городскую власть, которую нужно постоянно «пинать». Конечно, в идеале, этого не должно происходить и власть сама должна идти на какой-то контакт, решать эти вопросы. Она должна быть заинтересованной.
— Власть должна работать на людей.
— Да. А-то мы заявляем одно, говорим на уровне губернатора, что нужно сокращать дисбаланс до 2025 года, но как-то всё это очень длительно. И ответы им дают тоже такие странные. Говорят, что сейчас будут объявлены конкурсные процедуры на проектирование школы в этом году. И тут же объявляется, что строительство школы запланировано на этот же год. Каким образом? Они что, спроектируют школу за полгода? И опять же, за эти ответы никто не несёт ответственности. То есть, людям просто дурят головы.
— И в итоге граждане обращаются… к Путину.
— Ну, да… А куда им ещё обращаться? Это их единственный, последний оплот обращаться туда, но до туда тоже каким-то образом нужно достучаться, каким-то резонансным способом. Без акций, «тонны обращений» – это невозможно. Людям всё равно, придётся тратить время, давить на них, чтобы процесс сдвинулся. Так же и в Пулковском, где тоже проблема — сады, школы. Когда Илья Смирнов (депутат МО «Посёлок Шушары» — ред.) устроил акцию с «пулковскими магическими билбордами», так там уже через неделю прошёл сюжет «78 канала», а ещё через неделю были выданы разрешения на строительство. Процесс был запущен. То есть, пока не срезанируешь, никто не начинает шевелиться. Я понимаю, что город большой и условно, на уровне губернатора невозможно уследить за всей ситуацией. Но я не собираюсь его выгораживать, потому что его кадровая политика должна быть выстроена таким образом, чтобы ему лично не приходилось на каждый сигнал, каждый шум реагировать. Это должны делать чиновники. Есть, в конце концов, районная администрация. У нас районная администрация получается находится внизу. И что она может? Она будет им письма посылать наверх, и получать оттуда такие же отписки. И всё.
— То есть, получается, что районные администрации у нас по сути ничего не могут?
— По существу, нет. У них нет полномочий по проектированию и строительству этих объектов. Они могут формировать заявки: «просим рассмотреть», «есть такая необходимость», «есть дефицит адресной программы». Но всё равно, решает всё город. Бюджет утверждает город, адресные программы по строительству детских садов и школ тоже утверждает город. Получается, они, как мальчики для битья, — внизу. Это удобная форма – жители жалуются, высказывают претензии району, а тот ничего сделать не может. Получается, что этот процесс остаётся в зачаточном положении внизу, а наверху люди сидят и думают: «Как прекрасно, что с нас никто ничего не спрашивает». А нужно поставить вопрос чётко, обозначить территорию проблемную – «Инкери», Гуммолосары, «Александровский». И собирать совещания, привлекая инициативные группы жителей, выезжать на место, говорить с людьми. Объяснять им, что, вот, мы сейчас предпримем такие-тио действия.
— Кажется, что всё так просто, но дел-то не видно.
— Ну, потому что у нас не умеют общаться с людьми. У нас боятся людей и боятся брать ответственность за что-либо. У нас никто ответственность на себя ни за что не берёт. Потому что у нас нет публичной политической ответственности начиная с губернатора. Губернатор пообещал и не выполнил — и взятки гладки. По такому же принципу строится вся «вертикаль власти» до низу. Ни один глава района, ни Комитета по строительству – никто не несёт ответственность. Им дают поручения — поручения не выполняются. А они сидят на местах, через какой-то срок переходят работать наверх, в другие районы, в другие комитеты. Кто-то должности вице-губернаторов получает. Нет института репутации. Для чиновников должен быть механизм, в первую очередь, чтобы жители могли предъявить и спросить: «А какого хрена у вас сидит на посту человек, который здесь провалил, здесь провалил, здесь не выполнил обещания? Он должен быть уволен!»
— Сейчас власти заявляют, что они построят садики и школы, но власти не собираются отказываться от тотальной застройки, которая, в свою очередь, может превратить инфраструктурные проблемы в нерешаемые.
— Я вообще считаю, мы давно об этом говорим, что в нашем районе, который вырос за 10 лет в два раза, до численности 250 000 человек, его старая инфраструктура, Пушкина и Павловска, не справляется с дефицитом в новостройках. И этого в принципе не должно даже быть так, чтобы на нас эта нагрузка отражалась — на местных жителях, на инфраструктуре, на транспортной ситуации. Но они продолжают утверждать всё новые и новые проекты застроек. А есть ли ресурс у территории, чтобы использовать её таким образом? Получается, что жителей выкидывают из этого процесса. Даже эти застройки с социалкой теперь проходят градкомиссию, и при этом не утверждаются проекты планировок, не проходят через слушания. При том, что слушания практически отменены, они переведены в электронную форму, но даже этого механизма нет. Условно говоря, жители не знают, что и где будет строиться, потому что всё проходит в формате «чиновник-застройщик». Такого не должно быть. Когда у нас в генплане для Пушкинского района рисуют перспективу, что к 40-му году мы вырастем до 750 000 жителей, то это уже запредел. Мы сейчас-то из этих проблем не можем вылезти. Поэтому — аппетиты застройщиков должны ограничиваться. Всё должно решаться в комплексе с людьми. Нужно понимать, что жители на территории, да и вообще граждане, по большому счёту, являются соинвесторами любого строительства! Одни платят рублём за квартиру, другие будут платить своими деньгами за социалку, за транспорт, потом за детские площадки, коммуникации, которые перейдут городу. А это всё убыток. То есть, мы, как вкладчики, должны понимать, почему этот проект должен быть реализован, какую ценность он нам несёт? Потому что убыточный спальный район ценности никакой не несёт. Он будет для нас чистым ущербом. При том, что мы же и страдаем от того, что там нет садов, школ, и эта нагрузка ложится на нас: не построили ливнёвку – проблемы у всех и так далее. Самое страшное, что по-прежнему нет диалога. Понятно, что жителям хочется сейчас, побыстрее, садов и школ. Нам постоянно говорили, почему вы протестуете против застроек, ведь нужно бороться за инфраструктуру? Нет. Мы, как раз, за инфраструктуру. Но в первую очередь за то, чтобы не было этой бездумной застройки везде. За то, чтобы проекты проходили какой-то ценз и фильтр у жителей. Адекватность какую-то. Чтобы можно было понять, можно в таком виде реализовывать или нужно скорректировать в какую-то другую сторону. Посмотреть на объёмы.
Потому что Южный утвердили, как проект в генплане — 135 000 человек. Ну, ни хрена себе! И социалку, и весь транспорт должен взять на себя бюджет. При том, что транспортная инфраструктура и так строится 10-15 лет, с опозданием. То есть, эта «лавочка невиданной щедрости». И понятно, почему так происходит. Потому, что застройщики аффилированы с чиновниками. Но это должно меняться. Такого не должно быть в принципе. Здесь (в Пушкинском районе – ред.) было уничтожено полностью сельское хозяйство, чтобы пришли эти ребята и капитализировали землю, получили миллиарды с этого. То есть, мы лишились рабочих мест, мы лишились научных аграрных институтов, опытных полей, своего сельского хозяйства. А это тоже влияет на жителей. Ты лишаешься продукции в магазине.
— А вот губернатор Петербурга считает, что чем больше городской земли застроят под жилые дома – тем лучше…
— Получается, у нас огромные районы строятся. А нам, какая от этого выгода? Никакой! Мы только в минусе. Поэтому человек, который хочет застроить землю, должен прийти не к чиновнику, в первую очередь, а в муниципалитет. К сожалению, наши муниципалитеты тоже не имеют никакой самостоятельности и влияния. У нас не согласовываются с ними проекты застроек, хотя я считаю, что это должно быть обязательным, потому что на муниципалитет потом также «вешаются» детские площадки. В Славянке, они на муниципалитет шушарский «упали». Там застройщик отказался от земель, от своих построек и 50 площадок бесхозных «падают» на муниципалитет. А откуда у них деньги? Они лет 10 будут покрывать этот дефицит, а лет через пять образуется новый с таким подходом.
То есть, все проекты должны считаться, экономически обосновываться. Должны говорить жителям, что мы вкладываем столько-то, а вам – городу, жителям, от этого будет такой экономический эффект: появятся рабочие места, будут садики, школы, пространство общественное. Мы не приходим разрушать и зарабатывать на разрушении, а мы приходим создать, чтобы развивать территорию, чтобы она не чахла, а при этом жила и давала вам плюсы.
Над материалом работали: Любовь Лютова и Игорь Зубов
