Смольнинский районный суд Петербурга не удовлетворил ходатайство о досрочном освобождении двух женщин, имеющих последнюю стадию рака и ВИЧ. Теперь обе заключённые вынуждены испытывать невыносимые страдания, не имея возможности получить в тюрьме медицинскую помощь.
37-летняя и 28-летняя женщины, отбывающие наказание за наркооборот, подали жалобу в суд. Выяснилось, что обе осуждённые страдают от 4-й стадии рака и ВИЧ. Также одна из них больна гепатитом C.
Срок отбывания заключённых истекает в 2021 и 2022 году. Врачи тюрьмы, в которой содержатся женщины, заявили в суде, что не имеют возможности оказывать пациенткам медицинскую помощь. По их словам, обе женщины нуждаются в химиотерапии и грамотном уходе. Они добавили, что у одной из них в любой момент может открыться маточное кровотечение. Если это случится, женщина скончается в течение нескольких часов.
По словам специалистов, злокачественная опухоль одной из заключённых постоянно прогрессирует и не поддаётся лечению. Срок, отмеренный врачами, ничтожно мал. В тюрьме женщина протянет не более двух-трёх месяцев.
Несмотря на то, что на сторону защиты встали врачи, судья заявила, что обе женщины не выдержали правил условного осуждения, а также регулярно нарушали режим внутреннего тюремного распорядка. В связи с этим она решила, что выпускать заключённых на свободу – опасный и неприемлемый шаг.
Однако решение судьи противоречит принципам Конституции, гарантирующей право на жизнь. Очевидно, что в данном случае отказ в удовлетворении ходатайства означает смертный приговор. Также Смольнинский районный суд проигнорировал закрепленный в УК РФ принцип гуманизма. Согласно норме, преступник не может подвергаться унижениям и физическим страданиям. Ясно, что пребывание в тюрьме без возможности получить необходимую медпомощь для обеих женщин обернётся настоящей пыткой.
О ходе судебного заседания рассказал адвокат одной из осуждённых Виталий Черкасов.
Виталий Викторович, насколько правомерно решение суда?
Закон говорит о том, что если во время отбывания наказания человек тяжело заболел, то он имеет возможность выйти на свободу раньше положенного срока. Диагноз женщин, которым отказал суд, безысходный. У одной из них рак матки, у другой – рак молочной железы. По закону они должны получить должное лечение. Но у больницы для заключённых им. Газа нет лицензии на оказание помощи онкобольным, нет штата онкологов, особых условий и необходимых препаратов.
Меня поразило поведение судьи и прокурора: они игнорировали вопросы по оказанию медицинской помощи и интересовались лишь приговором, на основании которого эти люди получили наказание. Но осуждённые не должны нести такую кару за то, что когда-то совершили. Если закон позволяет их освободить, то нужно его исполнять.
Какова позиция медиков, занимающихся лечением этих осуждённых?
Врачи сопереживали этим женщинам. Несмотря на то, что они относятся к ним как к преступницам, они также видят в них личности, которым приходится терпеть страдания. Они сказали, что не могут оказать необходимой медпомощи. В их силах лишь предоставление обезболивающих препаратов, способных погасить на время ту адскую боль, которую испытывают заключённые.
Поражённый орган даёт метастазы в разные стороны, и каждый месяц поражаются новые органы. Человек просто гниёт изнутри.
У женщины с диагнозом «рак матки» регулярно случаются кровотечения, которые нужно останавливать. Врач уверен, что в любой момент может произойти неконтролируемый выброс крови объёмом до нескольких литров. Он считает, что пока будет согласовывать возможность перевода заключённой в больницу, она погибнет на его глазах.
Мы собираемся обжаловать решение суда в Петербургском городском суде.
Мотивы судьи, которая приняла столь спорное решение, понять сложно. Виталий Черкасов подчеркнул, что сегодня практика обречения заключённого на мучительную смерть – не редкость. По его словам, в Петербурге суд отказал ещё одной из осуждённых по ст. 228 УК РФ, страдающей тяжёлым заболеванием.
Несмотря на то, что женщина уже отбыла две трети своего срока и имела только положительные отзывы, суд решил оставить её в тюрьме. Судья подчеркнула, что ради избавления от боли заключённая получала препараты, содержащие в себе наркотики. Далее она выявила странную, ни на чём не основанную связь: решила, что из-за назначенных лекарств на свободе женщина обязательно вернётся к употреблению наркотиков.
Ответственный секретарь общественной наблюдательной комиссии, присутствовавший на судебном заседании, Борис Пантелеев объяснил, почему действия суда противоречат закону.
Мы видели, что и судья, и прокурор включали бюрократа. Ни одного из них не интересовало реальное исполнение Постановления Правительства №54. К сожалению, в нём не говорится о том, что тяжелобольного заключённого обязаны освободить. В нём речь идёт лишь о возможности освобождения, и этим пользуются.
Ни судье, ни прокурору не было интересно то, что люди заболели год назад, уже отбывая наказание. Они говорили, что женщины осуждены по «тяжёлой статье» и не соблюдали внутренний режим. Но в постановлении нет ни одного слова о том, что это может препятствовать досрочному освобождению. Более того, в постановлении Пленума Верховного Суда РФ говорится, что главным критерием освобождения является тяжесть заболевания.
В законе ничего не сказано о том, что субъективные подозрения судьи могут помешать досрочному освобождению. То есть сегодня суд занимается настоящей отсебятиной и ставит жизнь человека в опасность.
Господа чиновники занимаются странными играми. Понимая, что человек может умереть, они ставят собственные карьерные интересы выше человеческой жизни. Я считаю, что судья и прокурор балансируют на грани должностного преступления.
Тюрьмы были созданы для того, чтобы помочь человеку переосмыслить свою жизнь и стать полноценным членом общества. Но сегодня тысячи заключённых вынуждены «исправляться» в камерах пыток, буквально сгнивая заживо. И происходит это потому, что некоторые судьи ставят своё мнение выше закона, забывая о том, что этот поступок уравнивает их с теми, кого они обвиняют.
Анжелика Зауэр
